За окном шел снег. Огромные белые хлопья кружились в воздухе и неслышно падали на землю. Зазвенел будильник, и она проснулась. Распахнула огромные глаза и улыбнулась: «Здравствуй новый день!» В душе она мурлыкала песенку, подставляя спину под упругие теплые струи воды. Потом насухо вытерлась полотенцем и расправила крылья. Огромные и белые, легкие, словно воздух и сияющие, словно заснеженные горные вершины. Она бережно перебрала тонкими пальчиками перышки, одно за другим и стала одеваться. На улицу она выпорхнула ровно в полвосьмого, чтобы не опоздать на работу. На встречу ей то и дело попадались хмурые, заспанные горожане, которые тусклыми глазами смотрели на падающий снег и недовольно бурчали. А в ее голове звучали стихи, новые стихи, которые она написала сегодня утром. Они были нежные и светлые, и она верила, что когда-нибудь эти стихи прочтут все. И будут счастливы, так же как и она.
Они встретились случайно. Он выходил из машины, а она переходила улицу в неположенном месте. Она всегда переходила в неположенных местах, заплывала за буйки и гуляла по стройке. Потому что ее спасали крылья, которые в нужный момент поднимали ее в небо и уносили прочь. Но в этот раз крылья поднесли ее к нему. Их глаза встретились.
«Это ОН!», почувствовала она и улыбнулась. Он замер пораженный ее красотой и неземным сиянием. Белоснежные крылья трепетали на ветру, и она показалась ему сказочной снежной бабочкой. «Я ждал тебя всю жизнь!», прошептал он и взял ее за руку. « Когда я смотрю на тебя, мне хочется обнять тебя и защитить от всего вокруг. Я хочу заслонить тебя спиной от ледяного ветра и больше никуда не отпускать!». В ее глазах стояли слезы. Она пристально посмотрела на него и заметила у него за спиной крылья. Такие же, как у нее.
Они стали жить вместе. Ночами она просыпалась от жгучего счастья, смотрела на его спящее лицо и сочиняла стихи. Слова сами собой складывались в строчки, и она беззвучно шевелила губами. Беззвучно, потому что боялась его разбудить. Когда они занимались любовью, их крылья трепетали с такой силой, что уносили обоих на самую вершину блаженства. Вечерами они гуляли по заснеженным улицам и мечтали. «У нас будет маленькая девочка», шептала она, «с такими же, как у тебя глазами». «Нет, пусть лучше будет маленький мальчик, похожий на тебя», он целовал ее ледяные пальцы. Они смеялись, потому что были счастливы как никогда в жизни.
Она так растворилась в нем, что перестала замечать все вокруг. Она звонила ему десять раз в день, только чтобы услышать его голос. А когда не звонила, то писала sms-ки. С работы она летела домой, чтобы приготовить для него вкусный ужин, потом принимала душ и ждала. Его.
Вечерами, когда он смотрел телевизор, она писала стихи. Ее крылья трепетали за спиной, и по комнате гулял ветер. «Хочешь, я тебе прочитаю вот это?», она оторвалась от компьютера и протянула ему распечатанный на принтере листок. «Это мои новые стихи!!!», ее глаза сверкали от восторга. «Нет», лениво, не поворачивая головы отозвался он, « я не люблю поэзию!». Она замерла, думая, что ослышалась. «Я не люблю стихи!», примирительно улыбнулся он, «вот я такой. Какой есть!»
Она не спала всю ночь, мучаясь и терзаясь. Едва забрезжил рассвет, как она разбудила его нежным поцелуем. «Мне нужно с тобой поговорить!», прошептала она, касаясь губами его губ. «Я хочу спать!», проворчал он, накидывая на голову одеяло, «поговорим потом!
Она ушла на работу, с глазами полными слез. Он не звонил до обеда, она мучилась, компьютер «зависал», а руководитель сделал ей замечание. В три часа дня она не выдержала и позвонила сама. «Почему ты не звонишь мне?!», срывающимся голосом спросила она, сдерживая подступившие к горлу слезы. «А?», небрежно отозвался он, «я разве обещал?»
Она прошептала «Я люблю тебя», и почувствовала сильную боль в спине, но не придала этому особого значения. Потому что сейчас было не до спины. Что-то случилось с НИМ. «Я задыхаюсь от твоей любви», услышала она в ответ, «ты звонишь мне так часто, что мне порой хочется просто отключить телефон и отдохнуть. От тебя». Она положила трубку, и весь мир поплыл перед ее глазами.
Вечером, когда она пришла домой квартира была пуста. Она схватила сотовый телефон и, проклиная себя за навязчивость, набрала его номер. «Абонент временно недоступен!», резанул по сердцу металлический голос, и она вздрогнула, сообразив, что он просто отключил телефон. Наверное, чтобы отдохнуть от нее.
Следующие пять часов были пыткой. Она звонила сотни раз, набирая один и тот же номер, прекрасно зная, что трубку никто не возьмет. «Абонент временно недоступен…абонент временно недоступен…» Безумно ломило спину, не хватало воздуха. Когда он вернулся, она уже едва дышала. «Мне надо было побыть одному!», объяснил он ей, проходя в комнату и садясь рядом на диван. «Да, я такой. Какой есть!»
Они стали ругаться. Когда она плакала, он сразу же вставал и уходил из дома. Потому что не выносил разборок и женских слез. Когда ей было плохо, его никогда не было рядом. Он решал деловые вопросы, занимался бизнесом и недовольным голосом отвечал на ее телефонные звонки. Она стала звонить ему все реже и реже, мучаясь и проглатывая соленый ком в горле.
Однажды вечером, выходя из офиса она перешла дорогу. Как всегда в неположенном месте. И удивилась, когда ее сбила машина. Крылья, ее спасительные крылья, на этот раз не подняли ее над землей. Они были мокрые от слез. Они были слишком тяжелые. Но она не умерла. Она закрыла глаза, а когда их снова открыла, то увидела больничную палату и его лицо. Он плакал. «Я люблю тебя», прошептал он, «прости меня за все!»
Через неделю она вернулась домой и увидела серые стены вокруг себя. Он сидел на диване с бутылкой пива и смотрел «Школу ремонта» по телевизору. «Я со своей бывшей тоже однажды делал ремонт в ее квартире!», внезапно сказал он в пространство, «правда, делали мы его ровно до тех пор, пока не принесли в комнату кровать. Потом ремонт встал!», и он недвусмысленно улыбнулся. Она вздрогнула, пронзенная насквозь невыносимой болью.
Чтобы хоть как то отвлечься, она села за компьютер. Писать стихи. Но голова была пуста, а сердце разрывалось от непонятной тоски. Потом она встала и пошла на кухню готовить ужин, потом она долго мыла посуду, потом стирала белье и только поздно ночью легла в постель. Когда он ее начал ласкать, она почти ничего не чувствовала. Он опрокинул ее на спину и … «Господи», раздраженно буркнул он, «Эти твои крылья, они мне так мешают», и он сильной рукой прижал их к постели.
За окном шел снег. Огромные белые хлопья кружились в воздухе и неслышно падали на землю. Зазвенел будильник, и она проснулась. Она не хотела открывать глаза, не хотела дышать, не хотела жить. Но надо было вставать и идти на работу.
В душе она поскользнулась и едва не упала. Тяжелые, неповоротливые крылья и действительно ей сильно мешали. Она заломила руки, вцепилась в жесткие белые перья и рванула что есть силы. От боли она потеряла сознание, а когда очнулась, крылья уже валялись у нее под ногами. По спине струилась теплая кровь, но стало легче. Легче дышать и жить. Она перевязала спину бинтами и ушла на работу. За весь день она не позвонила ему ни разу и почти о нем не вспоминала.
Они перестали ругаться. Она перестала писать. С серым лицом она выходила утрами на улицу и вместе с толпой мрачных и не выспавшихся горожан шла на работу. «Господи, опять этот снег!», ворчала она, когда колючие хлопья падали на ее лицо. Вечерами она готовила ужин, мыла посуду, убирала квартиру, гладила его рубашки, а потом ложилась спать. Одна. Он приходил поздно. Но не всегда. «Наверное, такая она и есть, семейная жизнь!», внушала она себе и думала, что верит в это.
Рубцы на спине уже почти не болели, хотя иногда за спиной возникало странное чувство «дежавю». Порой она хотела взмахнуть крыльями и взлететь, но тут же вспомнила, что крыльев больше нет. И вспоминала с облегчением. Она больше не плакала. Не кричала. Не била посуду. Не пыталась достучаться до него. И он успокоился. Ему стало легче дышать. Он решил, что они теперь счастливы.
Пришла весна. Первое теплое солнышко растопило вокруг снег. Она вышла на улицу и подошла к киоску с цветами. Сотни роз, орхидей и тюльпанов томились за мутным стеклом. Она купила себе тюльпаны. Они никогда не дарил ей цветов, потому что считал это глупостью. Она прижала букет к лицу и почувствовала этот тонкий, сладкий аромат. Аромат весны. Аромат свободы.
«Безумен тот, кто мог любить, того, кто сердца не имеет…», пронеслось в ее голове. Стихи. Они вернулись. Зудела спина, она расстегнула плащ и дотянулась до лопаток. Набухшие, больные бугорки под кожей. Это пробивались крылья. Новые. Она вздрогнула от боли и пошатнулась,…потом расправила крылья, еще тонкие и почти прозрачные, но все-таки взлетела. Она летела над городом и смеялась от счастья…
А он стоял дома у окна и чесал спину, дожидаясь ее с работы. То, что она считала его крыльями, на самом деле оказалось лишь облаком пыли…
