|
Алая тундра.
|
|
| глория
Автор |
23.02.2015 / 22:42 / Сообщение 1 |
|
Проверенный
Сообщений: 634
| Испокон веков обитали лопари в тундре, занимаясь оленеводством, звериным промыслом и рыбной ловлей в глубоких прозрачных озерах. Это было мирное племя, вся воля которого была направлена на поддержание скудной жизни и на борьбу с суровой природой. Единственным помощником лопарю в этой борьбе был олень.
Подобно верблюду, кораблю знойных пустынь, олень был кораблем суровых тундр, и без него здесь была бы невозможна человеческая жизнь. Он — единственное и притом идеальное, в своеобразных условиях тундры, средство передвижения; он кормит, поит и одевает обитателя тундры, отепляет его жилище. Отсюда и привязанность лопаря к оленю.
В 1914 году грянула мировая война. Казалось бы, что тундру, далекую и оторванную от всего мира, минуют все ее ужасы, но на ее долю выпало тягчайшее испытание.
Началось с 1916 года, когда была объявлена мобилизация оленеводов для перевозки военных грузов. Всего было мобилизовано шесть тысяч оленей, полторы тысячи саней. К первому апреля половина оленей погибла от переутомления и недостатка корма, и этот день лопари отметили трауром в своей памяти.
Затем настал 1919 год — империалистическая интервенция. Наступили тяжелые и кровавые дни; пришельцы хозяйничали в тундре, как в побежденной стране. Тысячами гибли олени под ножом мясников, чтобы накормить незванных гостей и их союзников — белогвардейцев, и тундра потеряла половину довоенного состава в своих оленьих стадах. Плач и стон стояли над тундрой. Обитателям ее грозила неминуемая голодная смерть.
Доведенные до отчаяния лопари угнали остатки стад вглубь страны, на верховья реки Поноя, куда европейцу и думать нечего было проникнуть, а часть их взялась за оружие.
Однако сами лопари, мирные от природы, были неспособны организовать не только нападение, но и простую оборону. Отличные стрелки, как все охотники, и неплохие воины, они очень незлобивы и, одержав победу, не преследуют противника с целью уничтожения. Им требовался вождь — решительный и властный.
Такой вождь нашелся в лице полулегендарного Эван-Каина (Ваньки-Каина, как называли его белогвардейцы), и, таким образом, родилась лапландская партизанщина, испортившая немало крови захватчикам.
Суровый климат, особенности рельефа местности и полнейшее бездорожье приковали врагов к узкой железнодорожной полосе. В беспросветные полярные ночи, под вой жестокой морянки, дующей с океана с силой шторма, налетали партизаны на станции и, посеяв панический страх в белогвардейском стане, так же внезапно исчезали в белом хаосе тундр.
Всякая попытка преследовать их или проникнуть вглубь тундры с карательными целями жестоко наказывалась самой природой, и белые снега Ловозерских и Хибинских тундр стали последним погребальным саваном для многих белогвардейцев. Для партизан же тундра была родной стихией.
После полугодовой бесплодной борьбы с таким противником и с природой, которая являлась могучим и страшным союзником партизан, англичане пришли в безнадежное отчаяние, и британские войска были отозваны.
Лишенный поддержки, белый фронт стал быстро разваливаться, и, спустя еще полгода, белые принуждены были покинуть Архангельск. Они думали, сократив протяжение фронта, удержаться в Лапландии. Но Мурманское восстание и захват самого Мурманска решили судьбу немногочисленной лапландской группы белых войск, и она должна была спасаться в Финляндию, потеряв три четверти своего состава.
Гражданская война на севере была закончена...
Настоящий рассказ является одним из эпизодов лапландской партизанщины, которая в свое время, оттесненная на задний план другими, более близкими и грозными событиями, прошла незамеченной.
Рисунок. Карта Карельской АССР и Советской Лапландии.
www.чулышман-турист.рф
|
 |
| |
| глория
Автор |
23.02.2015 / 22:42 / Сообщение 2 |
|
Проверенный
Сообщений: 634
| — Вот, ваше высокоблагородие, лопарь, который может доставить письмо господину поручику, — проговорил заискивающе Опенкин.
Толстый полковник вскинул на Мыклу (1) узенькие щелки свиных глаз и гнусаво проговорил:
— Ну-ф, ну-ф, подойди поближе, голубчик!
Мыкла нехотя подошел к столу и сбросил с плеча меховую рову (2).
— Можешь отвфти пифьмо в Тульилухт 3) к поручику Петров-фкому? — вскинув очки на потный и мясистый лоб, прогнусавил полковник.
— Отчего же, можно, — словно нехотя ответил Мыкла.
— Только фмотри, фукин фын, — забурчал снова полковник. — Ефли что, мы тебя подвефим на первой фофне.
Мыкла ничего не ответил и, переступая с ноги на ногу, принялся равнодушно осматривать комнату.
У окна, уставившись немигающими глазами в небо, на котором играло северное сияние, стояла долговязая фигура во френче и широких брюках защитного цвета, которые были заправлены в желтые краги (4).
Фиолетовые и оранжевые полосы, словно змеи, извивались и дрожали в небе и вдруг вспыхивали огромным багровым полотнищем, по которому взлетали огненные шары. Взлетев, они лопались, рассыпаясь миллиардами цветных осколков, и не успевали они погаснуть, как взлетали и рассыпались новые, отчего небо беспрестанно полыхало разноцветным заревом.
— Фэр Хавелок, — проговорил полковник, повернувшись к фигуре всем корпусом, при чем стул жалобно заскрипел под ним, — вот эта каналья говорит, что может дофтавить пифьмо в Тульилухт.
— Уес (5),— отозвалась фигура, не отрываясь от окна.
— Тогда надо напифать пифьмо фэру Мак-Доуэлю, чтобы он захватил оленей на Вудявре (6), — снова загнусавил полковник.
www.чулышман-турист.рф
|
| |
| |
| глория
Автор |
23.02.2015 / 22:44 / Сообщение 3 |
|
Проверенный
Сообщений: 634
| Англичанин обернулся, пожал плечами и подошел к столу. Взяв перо, он обмакнул его в чернильницу и стал быстро водить по бумаге. Толстый полковник облегченно вздохнул, бережно принял исписанный листок бумаги, вложил его в конверт и подал Мыкле...
Выйдя от полковника, Мыкла облегченно вздохнул.
— Толстый пайк (7), — изредка слышалось его ворчание.
Он направился по станционному поселку к чайной, где оставил своих оленей...
Перед чайной стояло десятка полтора саней; около них, под охраной собак, позвякивая колокольцами, стояли и лежали олени, меланхолично пережевывая ягель (8). Двери чайной то-и-дело хлопали и выпускали окутанных паром лопарей, выходивших наружу посмотреть за оленями.
Мыкла подошел к своим саням. Лежавший передовой олень поднялся на ноги и ткнулся влажным носом в его руку.
— Ну, ну, Пинк! (9) Чего ты? — ласково проговорил он и потрепал животное по мягкой морде.
Олень посмотрел на него голубыми, как весеннее небо, глазами и лизнул руку хозяина шершавым языком. Тронутый такой лаской, Мыкла наклонился и поцелован его в лоб, потом, сняв с саней рову с ягелем, развязал ее и положил на снег. Все четыре оленя потянулись мордами к мешку и принялись аппетитно жевать мох. Послушав с минуту их чавканье, Мыкла повернулся и вошел в чайную.
Низенькая, закоптелая комната чайной была битком набита лопарями, оравшими во всю глотку.
— Садись к нам, Мыкла! — кричали разом за несколькими столами . — Почем продал оленей?
— Я ничего не продавал, — неохотно отозвался Мыкла.
1) По-лопарски — Николай.
2) Рова — мешок.
3) Низкий песчаный мыс на озере Ум-пявр в 90 — 100 километрах к востоку от станции Имандра.
4) Краги — кожаные голенища, надеваемые к ботинкам.
5) Да!
6) Небольшое озеро в 20 — 22 км от ст. Имандра.
— А мы продали. Только Рощаковский совсем ограбил нас,— заговорил старый Прокоп Чупров, — за моих хирвасов10) рассчитал по пятьсот рублей, когда самый паршивый пуац11) стоит теперь две тысячи.
— А ты бы не продавал, — усмехнулся Мыкла.
— Как же тут не продашь,— сокрушенно мотнул головой Прокоп. — Пришли солдаты с ружьями, забрали оленей и дали квитанцию. Вон у Васьки Ротчева взяли двести голов на Вудявре, и то молчит.
www.чулышман-турист.рф
|
| |
| |
| глория
Автор |
23.02.2015 / 22:44 / Сообщение 4 |
|
Проверенный
Сообщений: 634
| Молодой лопарь подошел к Мыкле и отвел его в сторону.
— Слыхал ты, что на Паромчорре собрались двадцать шесть человек Эван-Каина? — шопотом проговорил он. — Белые собрали на Тульилухте, триста голов. За племенного хирваса платят пятьсот рублей. Совсем ограбили бедных лопинов.
— Мы не отдадим им оленей, Левк, — проговорил Мыкла решительно.
Хлопнула дверь, и в чайную вошел Опенкин. Он был одет по-дорожному— в пимах и малице, на голове вместо лопарского капера 12) была надета щегольская финка, за спиной на ремне болтался английский карабин. Оглядевшись, он подошел к Мыкле и спросил:
— Ты отвезешь меня на Вудявр?
— Мне на Вудявр не по пути, я поеду Иидичиоком, а потом Майваль-той 13), — хмуро ответил Мыкла.
— Пустое, брат, дашь немного крюку, — успокоил его Опенкин. — Ничего не поделаешь. Раз Рощаков-ский приказал, стало быть, надо ехать.
7) Пайк — свинья.
8) Ягель — белый мох, олений корм.
9) Пинк—ветер.
1о) Хирвас — племенной олень.
11) Пуац — олень.
12) Пимы — валеная обувь. Капер—меховая шапка, пришиваемая к воротнику шубы-малицы.
13) Реки. Иидичиок впадает в оз. Имандру, Майвальта в Умпявр. Йок — вообще река.
Рисунок. Схема места действия в рассказе.
Условные обозначения:
1. Место гибели отряда Бурчака
2. Место гибели . отряда Петровского.
3. Вежи на и.о. Тульилухт.
4. Место прохождения оленьих стад перед Эваном.
5. Вулсуоле— становище братьев Сорвановых.
Пунктир — путь оленьих стад братьев Ротчевых, Сорванова и Галкина к Сейтявру,
Пунктир с точками — путь Мыклы на Тульилухт.
www.чулышман-турист.рф
|
| |
| |
| глория
Автор |
23.02.2015 / 22:44 / Сообщение 5 |
|
Проверенный
Сообщений: 634
| Олени Мыкла неслись стрелою. Быстро миновали поселок, скатились под гору к реке, и в глазах у Опенкина зарябили придорожные сосны. Впереди оленей бежали собаки. Над пеленою тундры спускалась полярная ночь. В ясном и темном небе зажигались низкие и крупные северные звезды. Было тихо, лишь сосны потрескивали от мороза, да шумела река, катясь по каменистому дну глубокого ущелья...
Мыкла ехал, напевая какую-то лопарскую песню. Опенкин, смотря на его широкую спину и развевающуюся от быстрого бега саней шерсть шубы, опасливо думал: «Вот попадешься такому лешему в лесу, ничего с ним не сделаешь» — и, сняв с плеча карабин, положил его на колени.
— А дорогу ты хорошо знаешь? — спросил он. — Что-то мне помнится, будто эта гора была с левой стороны!
— Это Расночорр-то (1)?— усмехнулся Мыкла пренебрежительно. — Она уже тыщу лет, как все на одном месте стоит. Не бойсь, лопин не собьется в тундре с пути...
Луна выглянула из-за обрывков туч, и стало светло. Олени, распластываясь по снегу, понеслись еще быстрее. Впереди них попрежнему бежали собаки. Вдалеке послышался их злобный и заливчатый лай.
— Не медведь ли? — забеспокоился снова Опенкин.
— Нет, он на дорогу не выйдет.
Лай быстро приближался, становился все злее и неистовее. Наконец, они остановились, и Мыкла соскочил с саней.
— Чорт, чорт... — донеслась до Опенкина сердитая ругань Мыклы.
— Чего ты там ругаешься?
— Посмотри сам, — вместо ответа ткнул Мыкла пальцем по направлению корявой сосны...
1) Гора в 15 км к востоку от Имандры; чорр — гора
На длинной веревке медленно повертывалось колеблемое ветром человеческое тело, на снегу валялась шапка и малица. Мыкла посмотрел в лицо человеку и вскрикнул: .
— Спиридон! — потом наклонился, поднял малицу и шапку.
У пояса повешенного Опенкин увидел большое белое пятно. Это был клочок бумаги. Сорвав его, он при лунном свете легко прочел крупную четкую надпись:
Так поступлю со всеми большевиками и теми, кто помогает им бунтовать против законной власти.
Поручик Петровский.
— И поделом. Не бунтуй!—проговорил Опенкин.
Мыкла посмотрел на него, но ничего не ответил. Он бережно снял труп, положил его на землю и принялся засыпать снегом. Когда над трупом вырос довольно большой холмик, он погрозил на север кулаком и пошел к саням.
Рисунок. Уклоняясь от удара, Опенкин выпал из саней и покатился по крутому косогору к реке...
Опять понеслись олени. С востока, как туча, быстро надвигалась огромная снеговая шапка Русвумчорра, и дорога стала круто спускаться в глубокую долину Иидичиока. Пригнув рога к спине, олени неслись, почти не касаясь земли ногами.
www.чулышман-турист.рф
|
| |
| |
| глория
Автор |
23.02.2015 / 22:44 / Сообщение 6 |
|
Проверенный
Сообщений: 634
| Едва удерживаясь в санях, Опенкин закричал;
— Куда тебя чорт несет-то? Мыкла вдруг обернул к нему злое лицо, чуть наклонился вперед и, быстро схватив лежавший на коленях у Опенкина карабин, замахнулся им. Уклоняясь от удара, Опенкин на крутом повороте потерял равновесие, выпал из саней и покатился по крутому косогору к реке. Крик смертельного ужаса разорвал тишину тундры.
— Пропадай, чорт проклятый!— буркнул Мыкла и принялся тыкать оленей шестом.
На целых шесть верст вдался в синие воды Умпявра плоский песчаный мыс. На самом краю мыса из вершин остроконечных снеговых сугробов тонкими воронками струится в серое небо дым. Это лопарские вежи, а в них расположился реквизиционный отряд лейтенанта Мак-Доуэля и поручика Петровского.
В самой большой веже за столом, на складном стуле, сидит поручик Петровский; против него, на табурете, отрядный фельдфебель,— подпрапорщик из сверхурочных — Бурчак. Лицо у Бурчака — точно печоное яблоко, глаза бесцветные, судачьи, нос цыплячий, на губах тараканьи усики торчком, жесткие, как иголки у ежа. На столе пустая бутылка из-под выпитого коньяку.
— Не извольте беспокоиться,— рапортует Бурчак. — Здесь триста голов, да у Вудявра столько же собрано. Хватит...
В вежу вошел солдат, подталкивая лопаря.
— Нарочный от полковника Рощаковского.
Лопарь вытащил из-за пазухи примятый конверт и подал его поручику. Поручик вскрыл конверт и, прочитав содержимое, сердито плюнул и выругался.
— Ты знаешь здешние места?— обратился он к Мыкле.
— Знаю.
— Можешь провести нас на острова и к Сейтявру?
— Отчего не провести, только вот озером надо дорогу посмотреть, потому здесь никто не ездит, и во льду могут быть полыньи, в озере вертуны есть, а они никогда не замерзают.
—, Ну, так валяй, завтра с утра ищи дорогу. Завтра я отправляю на станцию подпрапорщика с оленями, а сам послезавтра выступаю с англичанами дальше на острова за оленями. Если окажешься хорошим проводником, можешь здорово заработать. Понял?
— Понял.
— Ну, вот и отлично. Можешь итти.
Из вежи Мыкла вышел, скрывая на лице улыбку...
www.чулышман-турист.рф
|
| |
| |
| глория
Автор |
23.02.2015 / 22:45 / Сообщение 7 |
|
Проверенный
Сообщений: 634
| На целую версту растянулся отряд, медленно двигаясь вверх по реке Майвальте к тесному ущелью Партомчорра. Впереди, на лыжах, Алексей Сорванов с собаками, за ним гуськом полсотни оленей, за оленями, на санях, изрядно подвыпивший Бурчак, потом опять олени, и шествие замыкает Григорий Галкин с собаками. По бокам на лыжах идут солдаты.
Пройдя к полдню верст около двадцати пяти, отряд втянулся в ущелье. Из-за высокой скалы вышел человек, поправил лыжи и камнем скатился по крутому откосу прямо под ноги Сорванову.
— Гони, Алексей скорее! — крикнул человек и скрылся в придорожном ельнике.
Алексей улыбнулся, и лыжи быстрее заскользили по крепкому насту. Никто, кроме него, не видал этого человека.
Когда сани, на которых ехал Бурчак, поровнялись со скалой, по тундре прогремел одинокий выстрел, и подпрапорщик, охнув, как куль скатился в снег, а олени с испугу метнулись в сторону. Двое солдат бросились на лыжах догонять их, но опять прогремел выстрел, и передний солдат, взмахнув руками, ничком ткнулся в снег. Испуганные выстрелами олени разбежались кто куда, за ними бежали солдаты, скользя на лыжах.
Двадцать черных точек разом скатились с крутого косогора к дороге и окружили солдат, которые, побросав ружья, стояли, подняв вверх руки.
— Подберите ружья! — крикнул молодой человек в финке и, обратившись к солдатам, проговорил:—
— Снимай, ребята, подсумки! Солдаты послушно исполнили приказание.
— Что ты думаешь делать с ними, Эван? — указал Мыкла на солдат высокому человеку в финке, — Убьешь?
— Зачем зря тратить патроны, отберу лыжи и отпущу. Все равно без лыж никуда не уйдут, — и, обращаясь к Галкину, крикнул: — Гони оленей к Сейтявру!
Скоро олени, собранные собаками, повернули на север, и лопари, отобрав у солдат лыжи, пошли вслед за ними.
Эван сел в сани. Мыкла легонько ударил хореем (1) в зад Пинка, и сани понеслись, скрываясь в снеговом мареве...
1) Хорей — шест, при помощи которого лопари управляют оленями.
Мыкла дал крюку и приехал на Тульилухт со стороны озера. Сделал он это для того, чтобы белые, увидев его, подумали, будто он возвращается с поисков дороги.
— Ну, нашел дорогу? — спросил его поручик.
— Как не найти. Лопин всегда найдет в тундре пути, — самоуверенно ответил Мыкла, — только дорога больно плоха. Ночью по ней не пройдешь, снег сухой, как песок, на лыжах трудно итти.
— А это кто с тобой? — спросил поручик, показывая на Эвана.
— Так, лопин, один знакомый, с Поноя, — ответил Мыкла и прибавил, помолчав с минуту: — Надо будет лыжи смазать, а то по сухому снегу не пройдешь...
— Мажь, сколько тебе влезет, — усмехнулся поручик и крикнул рябому унтер-офицеру: — Эй, Юденко! Прикажи-ка снести в лопарскую вежу все лыжи, пускай они их смажут. Завтра утром в поход...
До позднего вечера мазал Мыкла лыжи. Работал не торопясь, все ждал, когда уйдут солдаты и Юденко, которые пробовали чуть ли не каждую
смазанную пару. Когда солдаты вынесли последнюю пару, Мыкла спросил Эвана:
— Как же мы возьмем лыжи?
— А вот как, — ответил, не задумываясь, Эван. — Ты пойдешь к поручику доложить, что закончили работу, а я тем временем уложу все лыжи на твоих санях и уеду. У выхода с Тульилухта, где большой камень,— мои люди. Понял?
www.чулышман-турист.рф
|
| |
| |
| глория
Автор |
23.02.2015 / 22:45 / Сообщение 8 |
|
Проверенный
Сообщений: 634
| Скрытые густым ельником, Эван и Мыкла стояли у огромной гранитной глыбы, наблюдая, как с Тульилухта вытянулся англо-белогвардейский отряд. Впереди шел Юденко с двумя солдатами, утопая выше колен в глубоком, рыхлом, как песок, снегу. Поручик шел рядом с английским офицером. У него в руках были планшет2) и компас. Ветер стих, и слова отчетливо доносились в ломком морозном воздухе. 2) Папка с графленой бумагой для полевой съемки планов.
— Направление взято правильное,— говорил поручик, — и если мы будем так двигаться, то на третий день придем на станцию.
— Уес, — проговорил англичанин и вдруг погрузился по пояс в снег.
Поручик бросился на помощь. Они долго барахтались вдвоем в снегу, пока выбрались на тропинку. Отряхиваясь от снега, поручик ругался.
— Подлецы лопари! Попади они мне теперь, я бы моментально поставил их к стенке.
— Да здесь и стенки-то днем с огнем не найдешь, — злобно отозвался какой-то солдат.
— Что? Поговори еще у меня! На месте расстреляю! — вскипел поручик, выхватив револьвер.
— Всех-то не перестреляешь! — упрямо отозвался солдат, — мы и сами... — но договорить он не успел. Поручик протянул руку, взвился круглый дымок, эхо подхватило сухой звук выстрела, и солдат, охнув, ткнулся головой в снег.
Солдаты пошли бодрее, но лица у них были хмуры и злобны, только вера, что поручик выведет их из тундры, спасала его от расправы. Медленно двигался отряд, люди шли неохотно, и лопари видели, с какими тяжелыми усилиями они вытаскивали ноги из глубокого снега.
Три часа шли лопари вслед за отрядом. Солдаты совершенно выбились из сил в безнадежной борьбе со снегом и холодом, и падали от утомления. Наконец, поручик сам выбился из сил и дал знак сделать привал.
Рисунок. Поручик поднял руку, эхо подхватило сухой звук выстрела, и солдат, охнув, ткнулся головой в снег.
Солдаты с радостью остановились и их угрюмые лица на мгновенье прояснились. Но утомление было настолько сильно, что сначала они не могли даже есть, и только озирались по сторонам, ища камней или деревьев, чтобы присесть. Но сплошная ровная пелена покрывала тундру. Начался обед. Ели консервы, запивая их коньяком. Приятная теплота разлилась по всему телу, но эта теплота вызывала истому, которая вместе с усталостью неудержимо клонила ко сну. А сон в тундре был равносилен смерти.
— Сумасшедшие дураки, — прошептал Мыкла, — они заснут и замерзнут.
— Пусть замерзают, — отозвался Эван и вскочил в сани.
Он оставил здесь четырех лопарей, чтобы подобрать оружие, когда замерзнут солдаты, как замерз отряд Бурчака под холодным дыханием морянки, а остальным крикнул:
— Навстречу оленям, белые все-равно не воскреснут!
www.чулышман-турист.рф
|
| |
| |
| глория
Автор |
23.02.2015 / 22:45 / Сообщение 9 |
|
Проверенный
Сообщений: 634
| По северному берегу Умпявра, в сорока верстах от Тульилухта, двигалось огромное стадо оленей. Впереди него, как полководец, ехал Алексей Сорванов в легких маленьких «кережках», запряженных одним оленем.
Олени идут гуськом один за другим, по бокам их, распустив по снегу пушистые лисьи хвосты, бегут умные и злые лапландские лайки.
— Сколько у тебя голов, Алексей?— спрашивает Эван.
— Триста сорок,— отвечает Алексей и едет дальше.
Рысью идет стадо. Снег уже сел после морянки, прихватило его лютым морозом, и над ним образовался крепкий наст.
За стадом Алексея ведут триста голов братья Иван и Петр Ротчевы.
— Веди, Иван. Веди, Петр. Ведите своих оленей прямо на Сейтявр, — кричит Эван. — Шестьдесят жизней и шестьдесят карабинов заплатили англичане и белые за твоего отца.
Братья Ротчевы машут руками и кричат:
— Спасибо за добрые вести, товарищи!
За Ротчевыми Григорий Галкин собрал десяток лопинов, что пасли оленей вокруг Вудявра, и ведет их.
Сам Григорий тоже едет в кережке, полощется по ветру красный флаг, на флаге надпись золотом: «Лай пык мыра пыкрвыя лах клай» 1).
1) Бедняки всех стран, соединяйтесь.
Полтора часа шли олени, целых полтора часа стояли на камне Эван с Мыклой, провожая их. Когда скрылся последний, Эван обернулся к Мыкле:
— Ну, теперь наше дело, кажется, кончено. Полторы тысячи голов спасли мы в эти дни, завтра они будут уже на Сейтявре, а через два дня на Поное. Там их никакой чорт не достанет...
www.чулышман-турист.рф
|
| |
| |
| глория
Автор |
23.02.2015 / 22:45 / Сообщение 10 |
|
Проверенный
Сообщений: 634
| Узким и тесным ущельем Иидичиока быстро несется длинная райда (2). В голове ее мчатся легкие саночки. На санях Мыкла и Эван.
2) Упряжка.
— Далеко еще до станции? — спрашивает Эван.
— Не, уже близко, — отвечает Мыкла и, показывая хореем в сторону, говорит: — Вот на этой сосне поручик Петровский повесил Спиридона Ротчева.
— Ну, теперь он больше никого не повесит, — усмехнулся Эван.
Миновали гору, и за поворотом в темноте ночи замигали редкие красные огни.
— Ну, вот тебе и станция. Скоро полсотни саней и человек полтораста лопарей тесным кольцом обступили Эвана и Мыклу.
Неслышно подъехали лопари к станции, как волки к оленьему стаду, быстро прошли по пустынному мертвому поселку и остановились у длинного бревенчатого здания...
Четверо лопарей, по приказу Эвана, с четырех углов облили дом керосином и подожгли его. Рыжеватое пламя взметнулось кверху.
Мыкла, не отрываясь, смотрел на горящий дом. От вокзала доносилась беспорядочная стрельба, потом крики, и вдруг он увидел, как в окнах заметались фигуры людей.
Первым выбежал на крыльцо дневальный, но над ухом Мыклы грохнул выстрел, и дневальный свалился с крыльца ничком в снег. За ним выбежали пятеро солдат. Они были в одном белье и без толку заметались по широкому крыльцу. Пять выстрелов свалили троих, двое тотчас же скрылись в горящую казарму. Спустя несколько минут дверь казармы отворилась снова, и уже одетые солдаты с карабинами в руках, один за другим, выбегали на крыльцо. Лопари по знаку Эвана открыли по ним огонь.
Мыкла прицелился в долговязого худощавого офицера. Он узнал в нем того самого майора, которого видел у полковника, когда тот отправлял его нарочным в Тульилухт. Майор на мгновение приостановился на крыльце, пропуская солдат. Мыкла вскинул свой карабин, взял майора на мушку и выстрелил. Майор покачнулся, словно его кто толкнул, потом, вскинув руками, рухнул с крыльца.
Крыша казармы уже занялась и горела, осветив словно днем широкое пространство, по которому метались солдаты, расстреливаемые скрытыми в темноте лопарями.
Рисунок. Крыша казармы горела, осветив широкое пространство, по которому метались солдаты, расстреливаемые из темноты лопарями.
www.чулышман-турист.рф
|
| |
| |
| глория
Автор |
23.02.2015 / 22:46 / Сообщение 11 |
|
Проверенный
Сообщений: 634
| Влево от Мыклы, за путями, неожиданно вспыхнуло второе, потом третье зарево. Оно быстро разгоралось в ширину. Это посланные Званом люди подожгли поезд, груженый досками. Мыкле видно было, как по обширному пространству, ярко освещенному уже немигающим светом пожарища, метались одинокие черные точки людей. Они размахивали руками и что-то кричали.
Мыкла отлично понимал, что когда пройдут первые минуты паники, солдаты оправятся и сами перейдут в наступление, которое лопарям, не приученным к правильному бою, не выдержать. Он хотел было высказать свои опасения, как вдруг кто-то толкнул Эвана в бок и побежал к складам, крича своим людям, чтобы они следовали за ним.
Перед складами стояло уже полсотни саней, около них копошились люди, таская мешки с мукой, ящики с сахаром, чаем и консервами. Напротив стоял небольшой низкий дом, окна его были темны, казалось, что в нем никто не живет. Мыкла посмотрел на дом и вдруг крикнул:
— Полковник! Тот самый, что посылал меня с письмом в Тульилухт, — крикнул Мыкла.
Эван бросился к дому, за ним кинулся Мыкла.
Прямо против дверей, у стены, стояла широкая кровать. Свесив голые ноги вниз, сидел на ней толстый человек. Лицо его, круглое, как масляничный блин, выражало смертельный страх, пухлая рука шарила под подушкой; он дико озирался на вошедших выпученными глазами. Рядом с кроватью стоял денщик в солдатской шинели, наброшенной прямо на белье и держал в руках сапоги.
— Который полковник? — спросил Эван.
— Толстый, — указал Мыкла.
Эван сделал шаг вперед и протянул руку, в которой блеснуло черное дуло «Нагана»....
Грузное тело опрокинулось на спину, и бессильно откинулась голова. В выпученных глазах остановилось выражение ужаса...
Они вышли. Сани уже были нагружены. В ста саженях от них догорали казармы; со станции, ярко освещенной пламенем горящего поезда, доносилась частая ружейная перестрелка и протяжное завывание паровозного гудка.
— Поторопись, товарищи!—крикнул Эван.
— Готово, командир!—разом отозвалось несколько голосов.
Эван пронзительно свистнул. Выстрелы тотчас же стали реже, и черные мохнатые силуэты людей быстро побежали от пожарища.
— Едем! — сказал Эван Мыкле. Сани быстро покатились, за ними вытянулось еще полсотни тяжело груженых саней. Миновав поселок, райда остановилась и выстроилась в два ряда. Со всех сторон к ней подходили люди и рассаживались по саням.
Наконец, громкий голос Эвана спросил:
— Все собрались?
— Да, — ответил голос Корнея. — Только Леонтия нету, Петра Зуйкова нету, Федота Рыбакова нету,
Семена Волкова и Онуфрия Марке-лова... Убиты.
Эван крепко сжал кулаки, подумал минуту и крикнул твердо:
— Трогай!
Сани рвануло и понесло. Скоро они скрылись в дрогнувшей мгле полярного утренника, обагренного дымным отблеском пожарища...
www.чулышман-турист.рф
|
| |
| |
