|
Необычайный побег.
|
|
| глория
Автор |
24.02.2015 / 00:05 / Сообщение 1 |
|
Проверенный
Сообщений: 634
| На мысе Юль, в устье реки того же названия, был съеден английский миссионер. Съели его австралийцы, принадлежавшие к племени пунаму, среди привычек которого вегетарианство отнюдь не значилось.
Подобные происшествия не редкость на западном побережье Австралии. Английские миссионеры не отличаются кротостью. Они требуют от туземцев полного подчинения себе, собирают со всех «новообращенных» также и с «необращенных», обильную дань, часто собирают их в большие странной формы хижины и заставляют проделывать там разные неприятные и утомительные штуки: приседать, кланяться и хлопать себя по разным местам пальцами рук.
Туземцы очень терпеливы. Но они не знают полумер. И если что-либо им надоедает, они освобождаются от неприятного всегда самым радикальным способом. Что же поделаешь, если самым радикальным способом избавиться от опротивевшего человека они считают всенародное съедение его!..
Когда весть о случившемся докатилась до Перта — ближайшего крупного английского города, — местные власти заволновались. Они решили на этот раз положить крепкий конец подобным происшествиям. К мысу Юль была послана канонерская лодка со всем полагающимся вооружением и экипажем.
Пунаму встретили гостей очень спокойно. Когда лодка входила в устье реки Юль, они стояли на берегу и мирно решали вопрос: приехали ли чужеземцы ради охоты на морских коров, или завернули сюда по пути просто, чтобы набрать воды из реки. Однако этот вопрос не был решен. Высадившись на берег, англичане без всякого предупреждения дали залп по толпе туземцев. Многие пунаму упали, остальные с молниеносной скоростью скрылись в соседних зарослях.
Карательная экспедиция недолго оставалась на мысе Юль — лишь ровно столько, сколько это надо было, чтобы сравнять с землей несложные постройки туземного поселка и водруз:ть на возвышенности импозантный крест в память так прискорбно погибшего миссионера. Потом англичане обстреляли окружавшие поселок леса и вернулись на судно.
Но предварительно командир экспедиции, бравый лейтенант Джонсон, выбрал среди оставшихся на берегу раненых туземцев одного, объявил его главным зачинщиком в деле съедения миссионера и взял с собой пленником.
— Он будет судим по всей строгости и справедливости наших законов,— заявил Джонсон и, сообразив, что он произнес что - то значительное, гордо надулся.
Когда канонерка уходила с мыса Юль, был уже вечер. Море было необыкновенно спокойно, и даже прибой шумел в темноте осторожно, как будто шопотом. Черное, южное небо горело яркими и близкими звездами. Даже суровое, обветренное сердце Джонсона преисполнилось миром и всепрощением под влиянием ночной красоты Индийского океана. Стоя на мостике, он долго мечтал о чем-то неуловимом. Потом, глубоко вздохнув, обратился к вахтенному офицеру:
— Скажите, Гопкинс, ведь смертная казнь отменена в нашем счастливом королевстве?
— Так точно, сэр,— браво ответствовал Гопкинс.
— А каторга, Гопкинс?
— Гм? Каторга? Я полагаю, сэр, для особо опасных преступников...
www.чулышман-турист.рф
|
 |
| |
| глория
Автор |
24.02.2015 / 00:06 / Сообщение 2 |
|
Проверенный
Сообщений: 634
| — Видите, что, Гопкинс,—перебил его Джонсон тихим голосом. — Я думаю о том несчастном нашем меньшом брате, который, в силу малограмотности своей и непросвещенности, впал в этот смертный и очень грустный грех. Его будут судить. Его присудят к каторжным работам. Но как это подействует на него, Гопкинс,— на дикого, непосредственного человека? Я думаю — плохо подействует. Я полагаю, Гопкинс... я полагаю, что такому человеку, как наш пленник, нужно уединение для того, чтобы осознать весь ужас своего поступка. Но не уединение в тюрьме, ибо тюрьма создана для более цивилизованных людей, а уединение, наиболее соответствующее непосредственной сути нашего пленника.
— Вы хотите сказать, сэр...—осторожно вставил Гопкинс, пристально вглядываясь в темноту.
— Я хочу сказать, что на левом борте у нас сейчас остров Барроу. Я бывал на нем. Там есть немного травы и много черепах. Есть ли там вода — я не знаю, но думаю, что для того непосредственного уединения, о котором я говорю, этот остров хорошо подходит...
— Я согласен с вами, сэр. На судне очень тесно. Лишний человек чувствителен. И потом... в Перте из-за пленника нам придется проделать десятки без сомнения утомительных и неприятных формальностей...
После этих слов разговор продолжался недолго. Лодка изменила курс, подошла к острову Барроу, и злополучный пленник на шлюпке был свезен на берег и там оставлен.
— Кто знает, быть может, мы положили основание новой колонии нашего могущественного королевства,— значительно произнес при этом Джонсон.
Положение Те Ика, как звали несчастного Пленника, было не из веселых. Правда, ранен он был очень не серьезно— в мякоть ноги, и под самодельной по-вязкой кровотечение уже остановилось, но житье на острове Барроу далеко не улыбалось Те-Ика. Во-первых, этот остров необитаем, во-вторых, он находится в тридцати километрах от австралийского берега, и следовательно, переплыть пролив, отделяющий его от материка, немыслимо, в-третьих — на острове нет воды, и в четвертых — на нем нет ни единого деревца, из которого можно было бы сделать плот. Все это хорошо было известно Те-Ика, который не раз лавливал здесь рыбу.
Надеяться на помощь с берега не приходилось, не приходилось надеяться и на случайных рыбаков,— вот уже больше трех лет, как это место считается нерыбным, и рыбачьи суда сюда больше не заходят...
Вот почему было скверное настроение у Те-Ика, когда он, высаженный со шлюпки, медленно брел вдоль берега, прихрамывая и спотыкаясь в темноте.
Прямо перед Те-Ика что-то темнелось. Большой камень... Измученный Те-Ика бессильно опустился на него. Ночь была все так же красива, но вряд ли эта красота ощущалась Те-Ика. Гораздо приятнее ему было вспоминать миссионера. На редкость вкусный оказался человек!..
www.чулышман-турист.рф
|
| |
| |
| глория
Автор |
24.02.2015 / 00:06 / Сообщение 3 |
|
Проверенный
Сообщений: 634
| Вдруг Те-Ика вскрикнул и испуганно съежился. Камень под ним зашевелился. Потом плавно колыхнулся и медленно пополз к берегу. Тут только Те-Ика заметил, что у камня выросли четыре больших и широких ноги; выросла даже голова. Форма ног и головы говорили Те-Ика, что он сидит на черепахе, но черепаха эта была так велика, что Те-Ика долго не мог поверить своим глазам. Только когда он доехал на своем движущемся «камне» до самой воды, он окончательно уверился в том, что это действительно черепаха.
Передние ластоподобные лапы черепахи уже вошли в воду, и вода под ними забурлила, как под хорошими веслами. Напуганный неожиданным путешествием, Те-Ика хотел соскочить со своего странного экипажа, но не успел. Со страшной быстротой животное ринулось в воду. Те-Ика инстинктивно ухватился за край щита черепахи, а когда он с отчаянием оглянулся назад— между ним и белой полосой прибоя было уже несколько десятков шагов.
Черепаха направлялась в открытое море и, повидимому, совсем не замечала непрошенного пассажира. Она плыла уверенно и быстро. Эта уверенность и заставила Те-Ика сделать то, что он сделал.
А сделал он вот что. Прежде всего устроился на черепахе поудобней. Для этого ему пришлось сесть на-корточки и немного сдвинуться назад по щиту. Встревоженная странным движением у себя на спине, черепаха наклонила голову, собираясь нырнуть, но Те-Ика, у которого уже был готов полный план действия, крепко вцепился руками в передний край щита, сдвинулся еще дальше к хвосту черепахи и изо всех сил потянул животное кверху. Сражение было выиграно—черепаха принуждена была отказаться от своего намерения...
Дальнейшее было так же просто, как и необычайно. Испуганное животное удирало от пассажира, которого оно, наконец, почувствовало. Черепаха плыла в море скорей и скорей. А пассажир крепко держался за щит животного и руками и ногами и сильными движениями тела и рук не позволял черепахе погрузиться в воду. Черепаха вздумала повернуть обратно к острову, но Те-Ика так хлопнул ее ладонью по соответствующему глазу, что животное потеряло всякое желание вступать в препирательства с оседлавшим ее туземцем. А этот последний, в диком восторге от своего необычайного путешествия, подгонял черепаху криками и ударами и даже затянул, на полпути между Барроу и материком, веселую песнь, в которой говорилось о том, как вкусен был миссионер и как будет хорошо, когда на мыс Юль приедет другой такой же...
Тридцать километров, отделявшие Барроу от материка, Те-Ика сделал в три часа. Спокойное море благоприятствовало путешествию.
Когда впереди забелела и заискрилась молочная полоса прибоя и Те-Ика услыхал его глухой рокот, он похлопал черепаху лодонью по затылку, крикнул приветствие ей и пустился к берегу вплавь.
А на следующий день вечером Те-Ика был уже у себя на мысе Юль и вместе с одноплеменниками поправлял то, что попортили за свое короткое посещение англичане. Но новая хижина Те-Ика отличалась от остальных хижин пунаму тем, что крыша ее была сделана в виде огромной черепахи. Морда у этой черепахи была удивительно добрая...
www.чулышман-турист.рф
|
| |
| |
