|
Блуждающая смерть.
|
|
| Ветер
Автор |
24.02.2015 / 12:44 / Сообщение 1 |
|
Проверенный
Сообщений: 1344
| — Это было большой неосторожностью — довериться обманчивой глади моря в феврале, — начал Ромаш, окутываясь облаками табачного дыма. — Вам не приходилось бывать в период с ноября по март на побережьи Черного моря между Новороссийском и Туапсе? Нет? Так вот, если когда-нибудь попадете туда в эти месяцы и, соблазнившись теплым солнечным днем, вздумаете отойти от дома больше чем на полверсты, то обязательно запаситесь теплой одеждой. Не доверяйтесь тому, что по улицам ходят в летнем платье и термометр показывает десять градусов выше нуля. Это нисколько не гарантирует, что по прошествии двух-трех часов (а может быть, и того меньше) в вас вцепится тот невидимый зверь, который называется здесь норд-остом. А когда вы почувствуете на себе его ледяное дыхание, вы поймете, как хорошо сделали, что припасли теплое платье. Больше того — вы пожалеете, что у вас нет шубы...
Надо сказать, что зимой в этих местах ветры дуют только в двух направлениях: с зюйд-веста и с норд-оста. Будучи противоположными по направлению, эти ветры противоположны и по своему характеру. В то время как «моряк», — так называют здесь ветер с зюйд-веста, дующий с Черного моря,— несет с собой всегда дождь, а следовательно и тепло, с норд-оста приходит только холод.
Сам по себе холод невелик — он редко бывает больше десяти градусов, — но, сопровождаясь ветром в девять-десять баллов, он делается прямо невыносимым... Я не одну зиму провел в Сибири, в самых холодных ее местах, но никогда не дрожал от холода так, как мне приходилось дрожать в Туапсе во время зимнего норд-оста.
Лень, в который мой приятель соблазнил меня выехать на маленькой моторке в море, чтобы пострелять дельфинов, был той своеобразной перегородкой, которая отделяет здесь «моряка» от норд-оста. Первый, дувший около двух недель, недавно кончился, оставив на море легкую зыбь и широкую полосу грязной воды около мола, а норд-ост еще не начинался. Что он должен был начаться каждую минуту, об этом говорил не только барометр, который показывал 768,5 (1), но также и то, что «моряк» с норд-остом чередуются с регулярной последовательностью. Но как бы то ни было, в воздухе была полная тишина, и море было совершенно спокойно, когда наша лодка неслась от берега. Город уплывал назад, точно таял, и скоро слился с далеким берегом...
1) Норд-ост в указанном районе дует всегда при ясной погоде, то-есть при высоком давлении барометра.
Приятель сидел на руле, наблюдая в то же время за мотором, а,я с ружьем в руках устроился на носу. Вокруг расстилался водяной простор, на котором не на чем было остановиться глазу. Далеко влево, как крыло буревестника, мелькнул парус фелюги, но и он скоро потонул в безбрежной дали. От берега нас отделяло не меньше пяти миль, когда появились дельфины, — эти морские кони, на которых, как говорит греческий миф, когда-то путешествовали по морю богини...
Сибирские экспедиции
|
 |
| |
| Ветер
Автор |
24.02.2015 / 12:45 / Сообщение 2 |
|
Проверенный
Сообщений: 1344
| Заметив моторку, дельфины тотчас принялись за свое любимое занятие — сопровождать по сторонам, как конвой, плывущее судно, кувыркаясь при этом в воздухе. Это была настоящая гонка. Соперничая с нами в скорости, морские кони неслись по сторонам, взлетая над водой с такой легкостью, которой мог бы позавидовать кавказский джигит. А между тем каждая из этих летучих рыб (1) весила не меньше восьмидесяти кило!.. Это мелкие дельфины; попадаются весом и в несколько сотен кило.
1) Дельфин — млекопитающее (из китовых), по внешнему виду походит на рыбу и отличается от нее расположением плавников: у рыб хвостовой плавник вертикальный, у дельфинов — горизонтальный.
Мясо дельфина, как известно, негодно в пищу, впрочем, мяса у него почти нет - один сплошной жир, за что он и получил название «морской свиньи». Дельфины, между прочим, почти не боятся выстрела, а равномерный шум машины им положительно нравится. Когда мы уменьшили ход лодки, дельфины прекратили гонку и, высовывая из воды щучьи морды, слушали пыхтенье мотора с таким видом, с каким деревенские ребятишки слушают шарманку.
Рисунок. Дождавшись второго прыжка, я послал в афалина пулю...
Берег позади почти сливался с горизонтом, солнце опускалось в море. Пора было подумать о возвращении. Лодка уже поворачивала нос в сторону от берега, но в это время невдалеке кувыркнулся афалин (2). Мне захотелось подстрелить этого хищника. Дождавшись второго прыжка, я послал в афалина пулю. Дельфин тяжело шлепнулся в воду, оставив на поверхности пятно крови, а через минуту невдалеке показалось его светло-серое брюхо...
2) Афалин — дельфин больших размеров, до 500 кгр весом.
Взять на борт маленькой лодки скользкую тушу в сотню с лишним кило весом оказалось делом нелегким. Мы возились с полчаса, а афалин упорно не хотел переваливаться через борт. Когда, наконец, дельфин уже наполовину лежал в лодке, моторка вдруг сильно покачнулась и зачерпнула воды. Вслед за тем нас обдала холодная струя воздуха. Еще не поднимая головы, я понял, в чем дело: это был первый порыв начинавшегося норд-оста...
Зеркальной глади вокруг — как не бывало. Она на наших глазах убегала вместе с ветром, который со стремительной скоростью несся со стороны берега в открытое море. Ударившись о лодку, волна рассыпалась мелкими брызгами, но за лодкой ветер поднял ее снова, и сна торопливо побежала дальше...
Сибирские экспедиции
|
| |
| |
| Ветер
Автор |
24.02.2015 / 12:45 / Сообщение 3 |
|
Проверенный
Сообщений: 1344
| — Успеем? — крикнул я приятелю.
— Надо успеть, — коротко ответил он, стараясь повернуть лодку. Мотор, однако, стал давать перебои, и лодка, отяжелев от воды, плохо слушалась. Я схватился за маленькую помпу и стал откачивать воду, но, как это всегда бывает в подобных случаях, помпа работала плохо.
Когда лодка стала бортом к ветру, налетевшая волна пополнила то, что я выкачал. Нужно было во что бы то ни стало скорей поставить лодку носом к ветру, но это никак не удавалось. Лежавший на дне лодки дельфин уже плавал, как в аквариуме, и вода продолжала прибывать, несмотря на мои отчаянные усилия ее выкачать...
Пронесшийся порыв ветра, между тем, был только подготовкой. С полной силой норд-ост обычно начинает дуть с третьего порыва, который уже носит характер настоящего шквала. И когда этот шквал спустился со снеговых вершин хребта и, подобно сорвавшемуся с цепи зверю, вцепился в море, — оно точно взбесилось. Волны полезли на нас, как стая рассвирепевших псов, а лодка грузла все больше и больше. В это время в моторе что-то треснуло, и он замолк. Налетевший огромный вал высоко поднял лодку на своем гребне, затем со страшной силой швырнул ее вниз...
— Держись за борт... — донеслось до меня сквозь рев волн, и в то же мгновение я увидел справа почти вертикальную водяную стену с пенившимся гребнем. Несколько секунд эта стена была как будто неподвижна, затем я почувствовал, что лечу в зеленую бездну, глотая соленую воду... Казалось, прошла целая вечность, пока я вынырнул на поверхность.
Первое, что мне пришло в голову, когда я увидел над собой голубое небо, — это мысль о лодке... Если она не пошла ко дну, то это был единственный предмет, за который я мог ухватиться. Хотя я и не чувствовал еще холода, но одежда тянула меня книзу. Хотя я и хорошо плаваю, ясно было, что я не мог долго продержаться на поверхности. Я находился между двух водяных валов и потому не мог далеко видеть. Только когда следующий вал поднял меня на свой гребень, мой кругозор расширился. Но я ничего не увидел вокруг себя, кроме безграничного пространства бурлившей воды. Лодки, а равно и моего приятеля не было и в помине...
С момента крушения и до того, как я убедился, что лодки поблизости нет, прошло очень немного времени, вероятно, не больше трех минут. Мне некогда было подумать о последствиях происшедшего: у меня не было даже «соломинки», за которую я мог бы ухватиться и которая в таких случаях, как известно, является последней надеждой на спасение... «Конец» — мелькнула мысль, и я невольно отметил в своем сознании спокойствие, с которым я ее принял...
Сибирские экспедиции
|
| |
| |
| Ветер
Автор |
24.02.2015 / 12:45 / Сообщение 4 |
|
Проверенный
Сообщений: 1344
| Мне почти нечего сказать о минутах, последовавших за этим. Среди волн, в пяти милях от берега, мне незачем было тешить себя напрасной надеждой. Нужно было иметь мужество взглянуть в лицо действительности и признать ее неумолимую логику. Спасение для меня было немыслимо, и лишь повинуясь инстинкту самосохранения, я еще держался на поверхности. Смутно помню, что я плыл вместе с волнами еще дальше в море. Когда волна поднимала меня на гребень, я на горизонте видел пламя — это за морем умирало солнце... У меня не было никаких других чувств, кроме чувства, что подо мной находится бездна и эта бездна все сильней и сильней тянет меня в свои зеленые объятия. Стараясь представить себе глубину бездны, я чувствовал головокружение и тошноту...
Жизни моей оставалось, наверное, не больше десятка секунд, когда я внезапно увидел почти рядом с собой какой-то плававший предмет. При виде его я ни о чем не подымал; у меня хватило силы лишь вскарабкаться на этот предмет и ухватиться за что-то руками. Затем на меня надвинулся мрак...
Сознание возвращалось медленно. Открыв глаза, я не ощутил своего тела... Это состояние можно было принять за состояние смерти, но над собой я видел прыгавшие звезды, а по сторонам — пенившуюся темную воду. Норд-ост продолжался, хотя я, закоченев, почти не чувствовал его порывов...
Я лежал на странном предмете с круглой поверхностью, ухватившись застывшими руками за какие-то металлические стержни. Хотя этот предмет и незначительно выдавался из воды, но, вероятно, он был очень тяжел, потому что держался устойчиво и лишь слегка покачивался, когда в него ударяли волны. Что это был за предмет? Я хотел было разжать руку, чтобы рассмотреть то, за что держался, но тотчас же от-казался от этого намерения. Не все ли равно. Хотя меня еще не поглотала зеленая бездна, но это—только отсрочка. Не пройдет и полчаса, как я под ледяным дыханием норд-оста окончательно закоченею. Сознание мое туманилось, я уже чувствовал то страшное успокоение, которое предшествует смерти от замерзания...
Гибель была неотвратима, как само время. Я начал галлюцинировать -прямо перед собой я увидел нечто несуразное... Закрыл глаза, чтобы прогнать видение, а когда снова их открыл, увидал то же самое: из темноты на меня надвигались огни... Да, огни, потому что их невозможно было спутать со звездами. Они были разного цвета, и их было три: зеленый и красный — на одном уровне, и белый — между ними вверху...
Нет, это не могло быть галлюцинацией; я хорошо знал, что означали огни: на левом борту — красный, на правом — зеленый, вверху на мачте — белый. Это было судно.
Нечеловеческим усилием воли я стряхнул с себя оцепенение и тот-час же почувствовал во всем теле леденящий холод. Одежда на мне превратилась в ледяную корку, рук я не чувствовал. Удержусь ли я на этом странном предмете до приближения судна? Расположение огней показывало, что судно шло в моем направлении. Я не отрывал глаз от его разноцветных огней, и никогда они не казались мне такими прекрасными, как в те минуты. В этих огнях светилась моя жизнь.
Сибирские экспедиции
|
| |
| |
| Ветер
Автор |
24.02.2015 / 12:46 / Сообщение 5 |
|
Проверенный
Сообщений: 1344
| Но заметит ли меня судно в темноте? А если заметит, то как я могу дать ему о себе знать? При этой мысли с меня словно спала ледяная корка, и я стал рассматривать предмет, на котором держался. Хотя глаза уже привыкли к темноте и я хорошо видел то, что находилось подо мной, но долго не мог понять, на чем плыву. Это было что-то в роде огромной металлической бочки... Но зачем тогда на ее поверхности эти металлические стержни, похожие на. колпачки? Мне показалось, что нечто подобное мне приходилось уже видеть. Внезапно ужасная мысль ударила мне в голову... Я понял, что было подо мной...
Рисунок. Я крикнул, но из горла раздался не крик, а какое-то мяуканье...
Подо мной было то, чем обильно засеивали моря и океаны во время империалистической войны и что моряки торговых судов называют «блуждающей смертью». Я плыл на морской мине, держась руками за ее детонаторы, для взрыва которых достаточно было небольшого сотрясения...
Был момент, когда я разжал руки, чтобы броситься в море и подальше уйти от страшной «находки», но в следующее мгновение я отказался от своего намерения. Я чувствовал себя настолько слабым, что стоило мне очутиться в воде, как я пошел бы ко дну. Как ни ужасно иметь под собой пятьсот кило взрывчатого вещества, но мне некуда было уйти от «блуждающей смерти»...
Пятьсот кило тротила! Такая порция в течение нескольких секунд пускает ко дну самый большой броненосец. У меня закружилась голова, когда я попытался представить себе, что будет со мной, если мина взорвется... А взорваться она могла каждое мгновение. Стоит мне немного толкнуть детонаторы — и я буду разнесен по атомам! Было почти чудом, что «блуждающая смерть» до сих пор еще не взорвалась...
И вот, не смея ни шевельнуться, ни вздохнуть, я лежал на этом металлическом чудовище, выплывшем из морских глубин (3). Я продолжал держаться за детонаторы (иначе меня снесло бы волной), и мне казалось, что я нахожусь в пасти смерти и держусь за ее зубы. Это, несомненно, так и было. Но что мне было делать? Как вылезти из этой ужасной пасти, не дав сомкнуться ее челюстям?..
3) Мина, о которой идет речь, — «донная», то-есть принадлежала к разряду тех, которые ставятся на особых якорях, скрытые под поверхностью моря. Сорвавшись с якоря, они всплывают на поверхность.
Я посмотрел вперед — огни приближались. Тогда я составил план действий: дождусь, пока судно подойдет еще ближе, и начну кричать. Потом покину мину и поплыву к пароходу. Если только взрыв не произойдет раньше — это единственное, что может спасти меня...
Сибирские экспедиции
|
| |
| |
| Ветер
Автор |
24.02.2015 / 12:46 / Сообщение 6 |
|
Проверенный
Сообщений: 1344
| Время тянулось мучительно медленно, и, казалось, прошли годы, прежде чем приблизилось судно. Как это всегда бывает ночью на море, огни, казавшиеся такими далекими, вдруг засветились совсем близко. В то же мгновение в темноте четко обрисовался корпус судна, и до меня донесся шум машины. Набрав полные легкие воздуха, я крикнул, но из горла раздался не крик, а какое-то мяуканье. Его нельзя было услышать и в пяти шагах...
От холода у меня пропал голос.
Это было так неожиданно, что я растерялся и не знал, что делать. С судна, конечно, меня не заметят, и если, покинув мину, я поплыву к нему, у меня нехватит сил до него добраться, а если даже и доберусь, то как вскарабкаюсь на пятиметровую высоту?
Мысли вихрем неслись в моей голове, но ни на одной из них я не мог остановиться. Судно, между тем, приближалось с невероятной скоростью, — я уже различал его нос и пенившуюся у бортов воду. Когда же я бросил взгляд на мачту, волна ужаса снова захлестнула меня...
Нос судна находился на прямой линии между мной и огнем на мачте; это доказывало, что судно почти с математической точностью двигалось на меня, а следовательно, и на то, что было подо мной. В этот момент расстояние между мной и судном было не больше двадцати метров.
В жизни бывают моменты, о которых почти нельзя говорить словами, какие имеются в нашем распоряжении. О таком моменте можно сказать две-три фразы — иначе утратится то, что является в нем самым существенным. Поэтому здесь я буду краток...
Я не сделал ни одного движения, когда увидел перед собой нос судна. Набежала волна, и я почувствовал, как заколыхалась подо мной мина. Одно мгновение мина стояла на месте, и в тот самый миг, когда нос судна готов был удариться в ее стальной корпус, — новая оттолкнувшаяся от судна волна отклонила ее в сторону. Почти касаясь обшивки парохода, «блуждающая смерть» поплыла вдоль правого борта. • Я не думал о том, что толчок, которым я оттолкнулся от мины, мог вызвать взрыв. Мои мысли были сосредоточены на канате, свисавшем вдоль борта судна. Почувствовав в руках этот канат, я закричал, и на этот раз мой голос прозвучал, кажется, довольно громко. Вверху раз-дались голоса, около меня что-то упало в воду... Потом меня схватили сильные руки, и я понял, что меня поднимают наверх. Когда свет палубы ударил мне в глаза, невдалеке что-то блеснуло. Казалось, разверзлось ночное небо, и страшный удар потряс воздух. Я потерял сознание...
Судно, взявшее меня на борт, оказалось греческим пароходом, шедшим в Туапсе за грузом табака. Очнувшись, уже по приходе в порт, я узнал следующее:
Услышав крик за бортом, вахтенный сначала подумал, что ослышался, так как команда спала и падать за борт было некому. Но крик повторился, и тогда, наклонившись вниз, вахтенный осветил море у борта и увидел меня, ухватившегося за канат. Чтобы поднять меня на палубу, спустили на талях шлюпку и случайно хронили в море весло. Раздавшийся за кормой в расстоянии сотни метров взрыв вреда не причинил, но никто не мог понять причины этого взрыва. И только когда я рассказал свое приключение, причина страшного взрыва стала ясна.
Упавшее в море весло поплыло, гонимое волнами, следом за миной и как предмет более легкий настигло ее. Удара весла по детонатору было достаточно, чтобы вызвать взрыв «блуждающей смерти» (1).
1) Морские мины, весом почти в тонну, бывают разного устройства: одни взрываются от толчка или сотрясения, другие — просто от наклона (креновые), третьи — от замыкания тока, вызываемого действием проходящего над миной судна. В последнее время изобретены мины, взрывающиеся от шума.
Приятель, с которым я был на охоте за дельфинами, погиб, а я, как видите, уцелел... Уцелел благодаря... «блуждающей смерти»...
Сибирские экспедиции
|
| |
| |
