|
На границе Афганистана .
|
|
| Ветер
Автор |
24.02.2015 / 20:21 / Сообщение 1 |
|
Проверенный
Сообщений: 1344
| Мои мечты осуществились. Вот сейчас я сижу на веранде знаменитой джелалабадской гостиницы перед хаузом (искусственный водоем). Под ногами у меня происходит удивительная сценка: лебедь воюет с золотыми рыбками, пытающимися отнять у него корку хлеба. На алеющем закатом небе резко очерчиваются силуэты пальм, отягченные большими гроздьями фиников. Воздух напоен ароматом цветов и апельсинов, дозревающих тут же, в нескольких шагах.
Вокруг хауза в прохладе нежатся афганцы — купцы и чиновники,— попивая зеленый чай. Они пьют не-торопясь, с таким видом, как будто устали от тяжелой работы и наслаждаются заслуженным отдыхом. Если бы не москиты, можно было бы беззаботно наслаждаться чудесной природой, ароматами и красками.
Гостиница — бывший дворец жены убитого эмира, Хабибуллы-хана. Она была закрыта, но для нас, «почетных гостей», распахнули двери гостиной, уставленной древней пыльной мебелью, и высоких светлых спален с кроватями, покрытыми белыми кисейными сетками. На стенах и в гостиной и в спальнях — пожелтевшие фотографии покойного эмира. Жирный коротконогий властелин, видимо, любил сниматься: Хабибулла в горах, Хабибулла среди гвардейцев, Хабибулла на отдыхе... На нас, троих европейцев, в гостинице—десять слуг. Они не знают, что им делать. Мягко ступая по паласам (2), слуги с озабоченным видом кружатся по столовой и веранде. Я понимаю их огорчение — ведь мы только один раз обедаем, и наш обед состоит всего из семи блюд!..
Как хорошо жить в Джелалабаде! Как приятно днем вливать в себя десятки бутылок лимонада со льдом, а вечером, млея у хауза, тянуть зеленый чай. Заведующий гостиницей явно обижен тем, что мы недовольны его порядками. Он словно не хочет понять, для чего мы приехали.
— Вы опять уходите без обеда, саиб? — спрашивает он, склонив на плечо голову.
— Да, мы вынуждены уйти, так как ждем этого обеда уже три часа,— парирую я резко.
— Но ведь сейчас очень жарко, саиб, — не унимается вежливый хозяин.
— А когда же здесь бывает прохладно?
2) Палас — восточная ковровая ткань для занавесей и украшения комнат.
Сибирские экспедиции
|
 |
| |
| Ветер
Автор |
24.02.2015 / 20:21 / Сообщение 2 |
|
Проверенный
Сообщений: 1344
| На это «метру» ответить, видимо, нечего, и, пожимая плечами, он скрывается в одном из ходов дворца. Однако уехать нам все-таки не удается. Через минуту выясняется что в автомобиле нет бензина, а когда бензин доставлен, не удается найти шофера, — он... «ушел молиться».
Солнце уже склоняется к горизонту — еще один съемочный день пропал!
Сначала я видел причину наших неудач только в джелалабадской лени. «Они привыкли ничего не делать,— думал я,—нужно будет их раскачать».
Однако все попытки «раскачать» джелалабадцев остаются бесплодными. Попрежнему нам часами «приготовляют» чай; когда нужно ехать, нет шофера, а если он есть, отсутствует машина. Чувствуется, что какая-то таинственная рука мешает нам работать. Вскоре я догадываюсь, что это за «рука».
— Английское консульство встревожено нашим приездом,—говорит мне переводчик. —¦ Они все ходят по базару и расспрашивают, где мы были, что делали.
В этой тревоге ставленников англичан (английский консул в Джелалабаде и все его сотрудники -индусы-мусульмане) для меня нет ничего неожиданного. В Джелалабаде европейцы—весьма редкие гости, а русские, то-есть «большевики», совсем, как белые вороны. Даке-лалабад очень близок к Индии... Остальное понятно.
Случайно подслушанный разговор нашего гостеприимного хозяина с одним афганским «джентльменом», неизвестно зачем забредшим в гостиницу, раскрывает нам все.
— Куда они ездили вчера утром?— шопотом спрашивает «джентльмен».
— В Лагман.
— А сегодня куда хотят ехать?
— Сегодня еще не знаю, но вы не беспокойтесь, мы записываем, где они бывают, мои слуги всегда ходят с ними.
Сибирские экспедиции
|
| |
| |
| Ветер
Автор |
24.02.2015 / 20:21 / Сообщение 3 |
|
Проверенный
Сообщений: 1344
| На следующий день, проснувшись рано утром, мы решительно отказываемся от чая, который «будет готов через полчаса», от авто, в котором «немного шалит мотор»» и даже от слуг, предлагающих себя в качестве носильщиков. Мы идем пешком в кишлак, расположенный в нескольких километрах от Дже-лалабада, на другом берегу реки Кабул.
Уже за воротами гостиницы кончается «Европа». По узкой, едва заметной тропке бредем через заросли камышей. Острые листья тростника местами цепко сплетаются, преграждая дорогу. Они хлещут по рукам и лицу, иногда разрезая кожу. Но мы бодро идем вперед, весьма довольные, что выбрались, наконец, из «уютной европейской обстановки».
Камыши кончаются, и перед нами — быстрая река. Ни моста, ни лодок. В поисках переправы идем вниз по течению и вскоре натыкаемся на нескладное сооружение, заменяющее здесь паром. Плот сделан из десятка «турсуков» (турсук— содранная целиком шкура барана, надутая воздухом), связанных вместе и застеленных сверху тростником. Полуголый плотовщик в момент нашего появления занят надуванием своего снаряда. Ловко работая туземным кузнечным мехом, он наполняет воздухом один турсук за другим с таким заправским видом, как будто накачивает шины авто.
Через несколько минут паром готов к отплытию. Гребцы сажают нас на спину и доставляют на свое «судно», качающееся на волнах в нескольких метрах от топкого берега. Взмах весла — и мы, кружась, несемся по течению.
На другом берегу до самых гор тянутся бесконечные рисовые поля и плантации сахарного тростника. Посевы орошаются сложной системой арыков, изрезывающих долину по всем направлениям. Ежедневно поля заливаются водой, и дорога в кишлак превращается в болото.
В нескольких шагах от берега мы вынуждены разуться, немного дальше приходится засучить брюки, а после нескольких неудачных попыток обойти топь мы раздеваемся почти догола. Афганцы, носильщики аппаратов, смеются, — они не привыкли видеть европейцев в таком упрощенном костюме да еще барахтающихся в грязи. Но нас эти смешки не трогают — ведь сегодня мы первый раз в Джелалабаде по-настоящему работаем!
В одном из глубоких арыков мы замечаем стаю рыбок. Маленькие, изящные, с красными плавниками и черными пятнышками, они вьются в прозрачной воде, нисколько не пугаясь нас. Кинооператор Беляев, страстный рыболов, опускает в воду руку и старается поймать одну из рыбешек. И—о, удивление: вся стая стремглав бросается к руке и начинает с азартом щипать пальцы. Рыбки слишком малы, чтобы прокусить кожу, но щиплются они довольно сильно.
— Ну и бестии! — говорит Беляев.— Никогда не видал таких наглых рыбешек!
Сибирские экспедиции
|
| |
| |
| Ветер
Автор |
24.02.2015 / 20:21 / Сообщение 4 |
|
Проверенный
Сообщений: 1344
| Я также никогда раньше их не встречал. Видимо, мы наткнулись на особую породу китайских рисовых рыб. Но каким образом развелись они в джелалабадских арыках?..
Дальше встречаем картину еще занятнее. Молодой афганец, усевшись на бугорке, с наслаждением сосет стебель сахарного тростника. Тростник еще не созрел, хотя и вытянулся уже на три-четыре метра над землей. Молодежь, не дожидаясь сбора урожая, лакомится сладкой сердцевиной этого бамбукообразного растения.
Час пути по болоту, и мы достигаем первых домов кишлака. Вокруг слепленных в одно сложное целое глиняных построек высятся стройные стволы пальм. Это — не культурные пальмы джелалабадских парков, а «дички», растущие в десять стволов из одного корня. В неглубоком пруду около селения нежится стадо буйволов. Они, как крокодилы, целиком погружаются в воду, оставляя на поверхности лишь плоскую рогатую голову. Сопя и пуская фонтаны, буйволы ворочаются в воде, время от времени совершенно скрываясь.
— Чем не Африка?— восторгаюсь я, а Беляев, не теряя времени даром, «накручивает» джелалабадских буйволов.
Население кишлака встречает нас неприветливо. Мы, видимо, первые европейцы, пробравшиеся сюда через болота. О съемке быта нечего и думать. Но мы довольны и тем, что удалось увидеть. На первый день хватит. Снова раздевшись, мы, усталые, бредем через бесконечные заросли и к обеду возвращаемся в гостиницу.
Вечером к нам приезжает с визитом начальник полиции. Начинается обмен обычным длинным афганским приветствием.
Приветствие это произносится скороговоркой, при чем встретившиеся выпаливают полагающиеся слова, не дожидаясь ответа «партнера»:
— Мандана-боши (не устал)?
— Саламат-боши (жив-здоров)!
— Джурасти (как твое здоровье)?
— Бахерасти (как поживаешь)?
Сибирские экспедиции
|
| |
| |
| Ветер
Автор |
24.02.2015 / 20:22 / Сообщение 5 |
|
Проверенный
Сообщений: 1344
| — Хуп-джурасти? Хуп-бахерасти? (Совсем здоров? Хорошо поживаешь?)
— Тухудет-джурасти (ты сам здоров)?
— Занда-боши (все время жив)!
— Щекор (слава богу)!
Мы садимся у хауза, и начинается «дипломатический» разговор. Нач-полиции хвалит русских, мы хвалим афганцев. Начполиции хвалит советский пограничный город Термез, в котором он бывал, мы хвалим Дже-лалабад. Затем переходим к весьма важному вопросу о здоровье присутствующих, и тут наш гость меня несколько удивляет:
— Как я рад, что вижу вас в живых, — говорит он с вежливой улыбкой
Значение этой фразы в виду непривычки к афганскому обороту речи я понимаю только позже и то с помощью переводчика. Она означает:
— Зачем вы ходили за реку? Там нет ничего, что нужно снимать, да и убить там вас могли. А мне потом из-за этого неприятности были бы.
Выпив десять чайников чая, мы расстаемся попрежнему друзьями и долго жмем друг другу руки.
Следующую вылазку мы делаем в город опять-таки пешком и без слуг. Джелалабадский базар после кабульского совершенно неинтересен—такие же крытые ряды с маленькими бедными лавочками по обеим сторонам. Только нет движения столицы, нет столь характерной для Кабула суеты и давки.
В Джелалабаде весьма колорит тен индусский квартал. В узеньких путаных уличках, хаотически застроенных двухэтажными глиняными домами, живет несколько тысяч индусов-сикхов (1), пиду, парсов (огнепоклонники), мусульман.
1) Сикхи — религиозная секта, возникшая в XV веке, в духе примирения магометанства с браманизмом; в конце XVII века сикхи основали государство, которое в 1849 году после ожесточенной борьбы с англичанами было уничтожено. В настоящее время сикхов насчитывается приблизительно 2 000 000 человек.
Сибирские экспедиции
|
| |
| |
| Ветер
Автор |
24.02.2015 / 20:22 / Сообщение 6 |
|
Проверенный
Сообщений: 1344
| Сикхов легко узнать по черной чалме, которую они носят в знак траура по своим собратьям, убитым в борьбе с англичанами, и маленькой шашке, подвешенной через плечо на широкой цветной ленте. Из-за права носить эту шашку в Индии было несколько восстаний сикхов, и в конце-концов они завоевали его. Сикхи выделяются среди других индусов высоким ростом, опрятной внешностью и интеллигентным лицом. При первой же встрече с ними сразу чувствуется, что это — представители старой высокой культуры. К другим индусам сикхи относятся свысока, особенно к живущим с ними бок-о-бок индусам, поклоняющимся живой корове.
— Коровники! — говорят они презрительно, — нехороший и глупый народ! Из-за них нам трудно отстаивать свои права в Индии.
Как только мы углубляемся в улицы, населенные индусами, верхние этажи домов оживают. Открываются ставни, и из окон высовываются лохматые головки детей, обвешанные серебряными украшениями женщины и седые старики. Детвора живо высыпает на улицу. Индусята-сикхи в разноцветных чалмах" с вылезающей из-под них маленькой смешной косичкой с большим удовольствием вертятся перед аппаратом.
Один из мальчуганов берется быть нашим проводником в какой-то дом, «где много голубей». Он бежит впереди, то-и-дело исчезая в узких закоулках, и мы, нагруженные аппаратами, едва поспеваем за ним. Еще один поворот, и мы входим во двор, обсаженный большими тенистыми деревьями. Тысячи голубей вьются над ними, сидят на крышах окружающих двор домов, копошатся на земле около миски с зерном или важно прогуливается по двору.
Около большого чана с прозрачной водой, подобно Будде, на-кор-точках сидит мрачного вида индус с бритой головой и свисающим на лоб чубом. Несколько других индусов расположились вокруг него, внимательно слушая тихое бормотание проповедника. Его слова заглушают невероятный скрип и визг. Это шумит водокачка — допотопная деревянная машина.
Бык с завязанными глазами понуро ходит по кругу, вращая большое зубчатое колесо. Этот «маховик»
приводит в движение другое колесо с прикрепленным к нему бревном-валом. Посредством вала движение передается на водокачку—большую, уходящую под землю «карусель» с прикрепленными по краям горшочками. В то время как «карусель» вертится, горшочки по очереди опускаются в колодец, черпают воду, поднимают ее и выливают в желоб. Вода стремительно бежит в расположенный посредине двора бассейн-чан, по дороге приводя в движение вентилятор-опахало.
В то время как я с изумлением рассматриваю машину, наш переводчик осведомляется, куда мы попали. Выясняется, что мальчишка завел нас в молельню «коровников». Не Дожидаясь разрешения, мы торопливо снимаем двигатель, голубей, молящихся и уходим, провожаемые злым взглядом жреца.
Сибирские экспедиции
|
| |
| |
| Ветер
Автор |
24.02.2015 / 20:22 / Сообщение 7 |
|
Проверенный
Сообщений: 1344
| В индусский дом проникнуть нам не удается — здесь, так же, как и в Кабуле, все боятся пустить к себе европейцев: на это ведь нужно специальное «благословение» полиции!.. Зато мы вознаграждены неожиданной встречей. Из-за угла появляется шумливая толпа афганцев, конвоируемая десятком солдат. Звеня кандалами, арестанты идут нам навстречу.
Я завязываю разговор с конвоирами, чтобы дать возможность Беляеву установить аппарат. Но мои опасения напрасны: и арестанты и солдаты снимаются с большим удовольствием. На груди у каждого каторжника висит мешок с дощечкой, на которой написано, за что он приговорен и на какой срок. Переводчик читает надписи, и мы узнаем что имеем дело с бандитами, ограбившими караван, убийцами, профессиональными ворами...
Каторжники настроены весело, как будто десять — пятнадцать лет тюрьмы— лишь незначительный эпизод в жизни. Когда мы кончаем съемку и собираемся уходить, они один за другим протягивают мне руки. Что ж делать, приходится их пожать! Я не могу подавить улыбки при мысли о том, что будет делать начполиции, когда узнает о наших сегодняшних похождениях...
Мы работаем в Джелалабаде до тех пор, пока не начинаем чувствовать, что терпение властей лопнуло. Все, с кем мы сговариваемся о съемке, не допускаются к нам в гостиницу, а иной раз даже задерживаются.
Власти по-своему правы. По принятому в Афганистане обычаю, иностранцы могут путешествовать только в сопровождении солдат. Мы же совершаем далекие экскурсии за город даже без соглядатаев, всегда предлагающих свои услуги в качестве носильщиков аппаратов.
Вечером накануне отъезда наш отель опять посещает неизвестный «джентльмен». Переводчику снова удается подслушать его разговор с хозяином гостиницы:
— Уезжают?
— Да, завтра утром.
— Ну, слава богу! (И слышится вздох облегчения.)
Мы также вздыхаем с облегчением, когда наше авто выезжает из кипарисовой аллеи дворца. Нам уже порядком надоело жить в атмосфере назойливой слежки. Снова в горы, снова в Кабул, где можно работать без всякой «дипломатии»!..
Сибирские экспедиции
|
| |
| |
